Добро пожаловать на наш блог! На этой территории вы будете в курсе событий нашего абонемента, не пройдете мимо достойных книг и настоящей литературы, откроете для себя новые книжные горизонты...

вторник, 4 июня 2019 г.

Россия глазами иностранцев XX века. Часть 2-я.


 Писатели Андре Жид и Лион Фейхтвангер побывали в СССР практически в одно и то же время: первый – в 1936-м, второй – в 1937 году. Два взгляда на нашу страну. Две различные точки зрения… Два незаурядных человека, видя одну и ту же натуру, способны обнаружить в ней совсем разный смысл… Всегда так было и есть – и подобное разночтение не зло, а благо…Два подхода, два «творческих метода. Сопоставление этих полемизирующих друг с другом работ представляет большой интерес.



Андре  Жид «Возвращение в СССР»

Андре Поль Гийом Жид (1869-1951) — французский писатель, прозаик, драматург и эссеист, оказавший значительное влияние не только на французскую литературу XX века, но и на умонастроения нескольких поколений французов. Лауреат Нобелевской премии по литературе (1947).

В первой половине 30-х годов Андре Жид, как и многие представители западной интеллигенции, обратил свой взор на Восток: в те годы, вплоть до подписания пакта Молотова — Риббентропа, Советский Союз многим казался главным, если не единственным, оплотом против захватывающего Европу фашизма. В своём дневнике Жид записал: «Сердцем, темпераментом, мыслями я всегда был коммунистом». Публично он неоднократно выступал в поддержку Страны Советов, и в самом Союзе его причисляли к многочисленным в то время «друзьям СССР»: в 1935—1936 годах было издано собрание его сочинений в четырёх томах.

При этом отношение Жида к советскому опыту было далеко не однозначным. Летом 1936 года Жид посетил Советский Союз; всё оказалось не так, как представлялось ему по восторженным отзывам многочисленных паломников. Своими впечатлениями он поделился в опубликованном в конце того же года очерке «Возвращение из СССР», в котором отметил отсутствие свободы мысли, жёсткий контроль за литературой и общественной жизнью, некоторые пугающие черты нового советского человека. В письме к другу он, в частности, писал: «[...] малейший протест или критика приводят к строжайшему наказанию и мгновенно подавляются. Не думаю, что в какой-либо другой стране мира, даже в гитлеровской Германии, свобода мысли более задавлена страхом и насилием власти».

Наряду с этим в очерке было немало тёплых слов по адресу простых советских людей, восхищения самоотверженностью строек, нашла своё отражение и широко распространённая в те годы на Западе идеализация Сталина. Но даже такая осторожная критика вызвала недовольство «друзей СССР», в том числе Ромена Роллана и Лиона Фейхтвангера, написавшего в противовес Жиду книгу «Москва. 1937».

Жид ответил критикам гораздо более резким в отношении сталинского режима очерком «Поправки к моему «Возвращению из СССР»», изданным в 1937 году. «Я просветился, — писал он, — уже после того, как была написана книга об СССР. Ситрайн, Троцкий, Мерсье, Ивон, Виктор Серж, Легей, Рудольф и многие другие снабдили меня документами. То, что я в них нашёл и о чём только смутно догадывался, подтвердило и усилило мои выводы. Пришло время для Коммунистической партии Франции открыть глаза, чтобы перестали ей лгать. Или, если сказать по-другому, чтобы трудящиеся поняли, что коммунисты их обманывают так же, как их самих обманывает Москва».

Имя писателя попало в СССР под запрет, его книги не издавались вплоть до «перестройки». «Возвращение в СССР» была издана лишь в 1989 году.
 
Москва. 1937 год. Большой театр


Лион Фейхтвангер  «Москва. 1937»


 


Лион Фейхтвангер (1884-1958) - немецкий писатель. Один из наиболее читаемых в мире немецкоязычных авторов. Работал в жанре исторического романа.

Писатель-антинацист приобрёл известность в СССР и по приглашению советского правительства в 1937 году два месяца провёл в СССР, был принят Сталиным, встречался с другими членами правительства, писателями, художниками, артистами, выступал с лекциями в Москве, Ленинграде и Киеве.  Результатом этой поездки стала книга «Москва 1937», рассказывающая о жизни в Советском Союзе, показательных судебных процессах в СССР (Фейхтвангер лично присутствовал на Втором Московском процессе). Книга была издана в Москве массовым тиражом. Книга вызвала противоречивую реакцию в мире, подвергалась критике как наивная апологетика сталинского режима. В отличие от Андре Жида, чьи «Возвращение из СССР» и особенно «Поправки к моему «Возвращению из СССР»» вызвали сильнейшее недовольство в Союзе, Фейхтвангер возлагавшиеся на него надежды оправдал. В книге «Москва, 1937» Фейхтвангер много спорит с Андре Жидом, утверждая, что француз не заметил за мелкими, преходящими бытовыми проблемами главного: счастливой жизни советских людей и грандиозных свершений.

В СССР, где и раньше издавались его произведений, было начато издание собрания его сочинений.

 
Советские дети. 1930-е годы



Москва. Кафе на Бабаевских прудах. 1930 г.
Джон Стейнбек «Русский дневник»
«Русский дневник» - путевые заметки, написанные Джоном Стейнбеком во время поездки по Советскому Союзу в 1947 году. Замысел путевого дневника возник у Стейнбека в марте 1947 года, когда он встретил в нью-йоркском баре «Бедфорд» фоторепортёра Роберта Капу. Стейнбек и Капа начали обсуждать последние газетные новости, связанные с Москвой: «О чём думает Сталин, что планирует русский генштаб, где дислоцированы русские войска…» В определённый момент собеседники пришли к выводу, что многие журналисты-международники не имеют представления о реальной жизни в СССР. Между тем существует ряд тем, которые не менее интересны читателям, чем советские «эксперименты с атомной бомбой»: «Что там люди носят? Что у них на ужин? Бывают ли у них вечеринки?». Тогда же было принято решение отправиться вдвоём в Советский Союз. Предполагалось, что путешественники будут «держаться подальше от Кремля» — им важнее было «добраться до простого русского народа». Со своей задумкой Стейнбек и Капа пришли в ежедневную газету «Нью-Йорк Геральд Трибьюн» и заручились поддержкой редакции.

Летом 1947 года Стейнбек и Капа отправились в двухмесячную поездку по СССР. Очерки и фоторепортажи с места событий они отправляли в «Нью-Йорк Геральд Трибьюн». В 1948 году в США была издана книга путевых заметок «Русский дневник». Выход путевых заметок Стейнбека в СССР начался только в годы перестройки (отдельная книга вышла в 1989 году).



Перед отъездом Стейнбек и Капа выслушали немало советов и предостережений от знакомых, которые, как уточнил автор, никогда не бывали в Советском Союзе. Путешественникам рассказывали про голод и грядущие пытки; их подозревали в тайных связях с Кремлём: «Иначе бы вас в Россию не пустили». Взгляды Соединенных Штатов на послевоенную Россию, по сути, подвергались сильным искажениям. Как заметил Артур Миллер в своей автобиографии «Наплывы времени», в 1947 году «немцы, похоже, становились нашими новыми друзьями, тогда как спасители-русские оказывались отброшены в стан врагов. На мой взгляд, это было подлостью. Мучительный сдвиг, быстрая переклейка ярлыков «добро» и «зло» на двух народах нанесли непоправимый урон представлению о том, что хотя бы в теории в мире существует порядочность». В эти годы Советский Союз вообще мало кто понимал.

Стейнбек вместе с Р. Капой побывал в Москве, Сталинграде, Грузии, на Украине,  воспроизвёл на страницах дневника свои впечатления и рассказал о встречах с советскими гражданами. В целом, очень дружелюбный взгляд на советскую действительность, на советских людей – очень гостеприимных и отзывчивых. А ведь это были очень непростые годы: страна поднималась из руин.

 
Москва. 1947. Ленинские горы


Стейнбек о Сталинграде: «Мы все больше и больше поражались масштабу разрушений. Что самое удивительное – эти руины не пустовали. Под завалами находились подвалы и щели, в которых жило множество людей. До войны Сталинград был большим городом с многоквартирными домами, а теперь их не стало, за исключением новых домов на окраинах. Но ведь люди должны были где-то жить – вот они и жили в подвалах домов, в которых раньше были их квартиры. Так, из окон нашей комнаты мы наблюдали, как из-за большой груды обломков неожиданно появлялась девушка, на бегу в последний раз проводившая по волосам расческой. Опрятно и чисто одетая, она пробиралась через сорняки, направляясь на работу. Как это удавалось женщинам, мы не понимали, но они, живя под землей, ухитрялись опрятно выглядеть и сохранять гордость и женственность. Хозяйки выходили из своих укрытий в белых платочках и с корзинками в руках шли на рынок. Все это казалось странным и героическим шаржем на современную жизнь».

 
Сталинград. 1947 год


Стейнбек о московских магазинах: «Продовольственные магазины в Москве очень большие. Как и рестораны, они бывают двух видов. Есть те, в которых продукты можно приобрести по продовольственным карточкам. Здесь продукты стоят очень дешево (если у вас есть продовольственные карточки). Есть коммерческие магазины, которые также управляются правительством и в которых можно купить практически любые продукты, но по очень высоким ценам. Мы видели продукты, которые могли бы попасть сюда и с американских складов. Здесь были банки с крабами, на которых стояли японские торговые марки. Были немецкие товары. И были роскошные продукты советского производства: большие банки с черной икрой, горы украинских колбас, сыры, рыба и даже дичь – дикие утки и вальдшнепы, дрофы, зайцы, мелкие птички и белая птица, похожая на куропатку. Были копчености всех видов».



О Киеве: «Наверное, в свое время это был очень красивый город. Киев гораздо старше Москвы. Это «мать русских городов». Поставленный на холме у Днепра Киев сейчас спустился и вниз, в долину. <… > а теперь он почти весь лежит в руинах. Здесь фашисты показали, на что они способны. Учреждения, библиотеки, театры, даже цирк – все было разрушено огнем и взрывами. Сожжен университет, лежат в руинах школы. Это было не сражение, а безрассудное уничтожение всех культурных заведений города и почти всех красивых зданий, которые строились в течение веков. Здесь в полной мере поработала немецкая «культура». И одним из немногих проявлений справедливости в мире является то, что теперь немецкие военнопленные помогают расчищать руины, в которых город лежит по их вине».

 
Украина. Киев. 1947 год


О домах отдыха на юге: «Днем мы посетили некоторые дома отдыха. Это были огромные дворцы, стоявшие среди великолепных садов, и почти все они выходили на море. Первый дом отдыха, который мы посетили, выглядел как роскошная гостиница. Дом принадлежал московскому отделению профсоюза электриков, и все, кто здесь остановился, были электриками. Мы поинтересовались, как они смогли сюда попасть, и нам ответили, что на каждом заводе и в каждом цеху существует профсоюзный комитет, куда входят не только представители рабочих завода, но и заводской врач. Комитет, рассматривающий кандидатуры тех, кому предстоит отпуск, принимает во внимание многие факторы: и стаж работы, и состояние здоровья, и степень усталости, и необходимость наградить человека за работу. Так, если рабочий перенес болезнь и ему требуется длительный отпуск, то заводской комитет отправляет его в дом отдыха».

И главный вывод, который делают авторы: «Ну вот и все. <…> Как и ожидалось, мы увидели, что русские – это тоже люди, и, как и все остальные, они очень хорошие. Те, с кем мы встречались, ненавидят войну, а хотят они того, чего хотят все: жить хорошо, со все большим комфортом, в безопасном мире. Мы знаем, что этот дневник не удовлетворит никого – ни истых левых, ни вульгарных правых. Первые скажут, что он антирусский, вторые – что он прорусский. Конечно, этот дневник несколько поверхностен, но разве он мог быть другим? Мы не будем делать никаких выводов, за исключением одного: русские люди похожи на всех других людей на Земле. Конечно, есть среди них и плохие, но хороших намного больше».

 
Москва. 1947 год




                                      Подготовила Л. А. Филимонова




Комментариев нет:

Отправить комментарий

Вы хотите оставить комментарий, но не знаете, КАК? Очень просто!
- Нажмите на стрелку рядом с окошком Подпись комментария.
- Выберите Имя/URL.
- Наберите своё имя, строчку URL можете оставить пустой.
- Нажмите Продолжить и комментируйте! Спасибо!